Книга Бесконечно белое  - Пальмира Керлис

Но рядом, ближе, чем когда-либо.

Эпилог

Соня

Мир затрещал по швам, сквозь блаженную темноту пробились всполохи света. Что там умершим показывают? Длинный белый тоннель? Не хочу, только не белое… Глаза резко распахнулись. Не тоннель, потолок. Высокий, гладкий, ни пятна, ни трещинки. Посредине светильник, длинный. Жужжит, собака. Взлетаем?..

В голове вместо мозгов – будто кирпич толченый, думать нечем и поворачивать тяжело. Где я? Серые стены, приборы, датчики… У изголовья пикал подозрительный ящик, гоняя по дисплею колючие линии. Похоже на больницу. Окно с решеткой, за ним – кусочек неба. Напротив моей кровати еще одна, намертво привинченная к полу. Пустая, со смятой простыней и фиксирующими ремнями. Ох, ё… Не палата, а гибрид реанимации с психушкой. Эй, кто-нибудь?! Энергии не ощущалось вообще – ни вокруг, ни моей. Пусто, лишь глубоко внутри неутомимо шпарила мощная батарейка. Или что-то вроде нее. Чужое. Дар не отзывался, словно меня вовсе не существовало. Так… Что за нафиг?! Я отодрала от себя какую-то трубку, несколько устрашающего вида иголок и черт знает что еще – липучие пластинки, нащупанные под рубашкой. Нацепили ерунды! Почему-то больно не было. Вообще. Накачали чем-то?

Атас, а я-то надеялась никогда в психушку не возвращаться. В прошлой у меня хотя бы отдельная палата была, а здесь явно соседка. Судя по ремням, буйная. Вдруг кусается? Хочется верить, что у них есть намордники… Я сползла с кровати, шагнула к окну. Кое-что определенно чувствовала. Переизбыток адреналина, голод, ледяной пол. Но как-то притупленно, невнятным эхом. Нехило приложило! Смутно припоминаю, что Совет до меня все-таки добрался. Очевидно, заграбастали. И оставили, даже к кровати скотчем не примотав? Ясно, снаружи караулят.

За грязным стеклом – помеченный голубями ржавый карниз, безликий, занесенный желтыми листьями двор, бетонный сплошной забор с колючей проволокой. За ним – глухая стена какого-то дома и небо. Высоко… Этаж не ниже третьего. Попробовать, что ли? Не так обидно за неудачную попытку, как за шанс, которым и не воспользовался… Окно со скрипом распахнулось, с облупленной рамы посыпалась старая вата, набитая в щели, с улицы дохнуло осенним сырым холодом. Решетка ходила ходуном, плюнь – и вылетит. Слишком просто, где-то тут подвох. Мигающая в углу пластиковая коробка сильно походила на видеокамеру. Я показала язык и, захлопнув окно, пошлепала к двери. Времени в обрез.

Как ни странно, дверь поддалась слабому толчку, беззвучно отворилась. В коридоре никого не было. Жались друг к другу кресла, булькал водой кулер, из-за поворота доносились ленивые голоса и позвякиванье чайных ложечек. Ясно, чай пьют и треплются. Язык непонятный, слова смешные. Чешский, польский? Плевать! Главное, что меня не стерегут. Не рассчитывали, что оклемаюсь? По всем признакам, не должна была. Неужто кто-то с дозой лопухнулся? Неведомая резервная батарейка пахала на знакомой бонусной энергии с символическим вкраплением моей родной. Вроде бы собственные силы восстанавливались – по капле, неуверенно. Успеет ли их накопиться достаточно до того, как батарейка сядет? Она же не бесконечная. По крайней мере, я надеюсь на это. Пока во мне есть эта энергия, кое-кто в любой момент может скомандовать «к ноге»…

Я скользнула по коридору, прочь от голосов. Лишь бы ни на кого не напороться! Босая девица в больничной рубашке мигом попадет в объятия санитаров, а дар словно издох. Перебежка от угла к углу, среди голосов и хлопанья дверей, и коридор кончился аркой с подсвеченной красной табличкой. Видимо, выход. За порогом – лестница вниз. Манящая и спасительная. Хм… Опять слишком просто. Этим путем я тоже не пойду.

Замереть, прислушаться к себе. Собрать все силы – и бонусные, и кроху своих. Шатнуло, стена рядом оказалась весьма кстати. Она была шершавой и холодной, со следами хорошо замазанных царапин. Самая обычная стена. Я тут не останусь. Раз, два, три, смотри… Прижаться лбом к стене, отбросить лишние мысли. Напрячься, уловить невесомые колебания энергии. Что за…

Ну, дьявол! Не буду убегать.

Я развернулась, пошла обратно, на голос. Дар таял усталым отголоском, забивался в глубину сознания. Не беда. Он и не пригодится. Памятные углы, опасно приоткрытые двери. Ряды кресел, булькающий кулер. Поворот, и настигающий голос смолк. Сильные руки сгребли в охапку, притянули ближе. Я уперлась ладонями в широкую грудь и нервно сглотнула. В меня впился взгляд черных глаз – изучающий, ехидный.

– Ну вот, – расстроенно произнес Тео. – А ведь почти попалась.

Не попалась, а попала. Во всех смыслах попала…

– Почему ты из окна не полезла? – спросил он с наигранной обидой. – Я так ждал. Знал бы – сделал морг.

Я зачем-то дернулась, хоть и понимала прекрасно – бесполезно. Его руки соскользнули с моей талии, бровь вопросительно изогнулась. Мне конец. И кнопки для самоубийств под рукой нет, какая досада.

– Детка, – покачал головой Тео, – я начинаю подозревать, что ты не рада меня видеть.

Я попятилась к стене, оперлась о нее и… улетела в траву. Никакой больницы. Опушка леса на берегу моря. Плеск волн, птичий щебет, густой пряный запах и заросли кустов малины. Узнаю… его часть мира. Я в нижнем Потоке. Хуже не бывает! Энергия вокруг вибрировала странно. Отзывалась иначе, будто признавала за свою. Никогда такого раньше не было. Неужели…

– Я жива? – спросила на выдохе.

– Едва. Связь с телом очень слабая. Сладкая, это совсем не то, чего бы хотелось от тебя услышать.

А что тут скажешь? Терпеть не могу оправдания – ни чужие, ни свои. Мне честно дали возможность получить свободу. Я ее сознательно упустила. Оба просчитались. Грохнет, и все. Повезет, если это будет быстро. Он может заставить меня чувствовать что угодно, и сколько угодно. А с фантазией у него всегда был полный порядок…

– Ох, Соня, – насмешливо вздохнул Тео.

Соня?! Никогда… он меня Соней не называл. Ни разу. Отчетливее запахло малиной, перед глазами встал холодильник, полный йогуртов и варенья. Вспомнился жар – печки, и вообще. Поняша, лопнувшая от поцелуев губа, то необъяснимое притяжение.

– Ты-ы-ы, – процедила я, вставая с травы, – это же был ты!

– Как до жирафа, – закатил он глаза.

Вашу ж мать! Так, значит…

– Гад! – пронеслись мысли. Очень вслух. – Придурок озабоченный!

– А я и не скрывал, – заржал озабоченный придурок.

Как я прощелкала? Как?! Рядом ошивался, хотя жил за городом, в комнате прятался без признаков жизни, и ночью оказался настолько… мустангом!

– Бе, ме, кофеечек, картошечка… – Я шагнула к нему. – Стукну, мало не покажется. Запишите моим последним желанием! Надо же было такого идиота изобразить…

– О, я еще не то могу! – Тео перехватил мою ладонь. Секунда, и развернули спиной, прижав к себе. Уха коснулся издевательский шепот: – Или ты сомневаешься в моих актерских талантах? Даже обидно…

Ему обидно?! Я чуть не убилась, отвязаться пыталась. Смешно! Обмен энергией через секс, привязка из реальности. Еще и сегодняшняя. Двойная, блин! Ее ничем не разорвешь, только ждать. Вдобавок я пустая из Потока явилась ему в лапы, набивай под завязку. Он и набил… От души!